Соль земли. К 70-летию преставления Старца Силуана

Встреча с преподобным Силуаном

Встреча моя со Старцем Силуаном произошла так. Я был очень застенчивый и не смог бы сам обратиться к нему. Но как-то зашел ко мне один монах, инженер по образованию. Пришел он на Афон раньше, чем я. И вот на второй, а может быть, и на первый день Пасхи 1930 года он приходит ко мне и говорит:
— Отец Софроний, как можно спастись?
Я, не понимая по-настоящему, что ему отвечаю,
сказал:
— Стой на грани отчаяния. А когда нету сил, то отойди и сядь, выпей чашку чаю.
И я ему предложил чашку чаю как своему гостю. От меня он пошел к Старцу Силуану и сказал: «Вот я был у отца Софрония, и он мне сказал такую вещь». На другой день по двору монастыря идет с одной стороны Старец, с другой — я. Из почитания к нему я отбегаю в сторону, чтобы дать ему дорогу, а он идет мне навстречу и говорит:
— Был у Вас вчера отец Владимир?
— Был.
И первое мое слово вырывается:
— Что? Я не прав?
А он говорит:
— Нет, Вы правы, но это ему не по силам. Придите ко мне: будем говорить.
И тогда он дал мне записки из своей жизни о духовной борьбе, когда он не мог преодолеть в себе греха в плане мысли, то есть когда в мыслях проходит осуждение, в сердце бывает неприязнь, холодный взгляд, отталкивание человека, безразличие к нему и так далее.
Когда он одну ночь был на грани отчаяния, то молился Богу: «Как возможно избежать этого?» И был ему ответ: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся»1.
И вот это слово было для него началом победы, было исходом к вселенской любви. Он тогда перестал бояться: он осуждал себя во ад, и тогда исчезали все осуждения людей, оставалось только одно сострадание. Это трудно объяснить. И, поскольку в этом состоянии человек действительно не осуждает, не отвергает, все терпит, всему хочет добра, Духу Божию легко явиться и коснуться человека. И так Силуан вдохновился: такое вдохновение есть пришествие Духа Бога Вечного (в чем и заключается изначальный смысл слова вдохновение). Вот он мне дал эти свои записки, и мы с ним говорили. И он стал для меня первой и главной опорой всей моей дальнейшей жизни.

О том, как «держать ум во аде» и о иных путях

Вопрос: Как преподобные Серафим и Силуан жили состояние «Держи ум твой во аде и не отчаивайся»?
Отец Софроний: Вот Вы затронули один из самых высоких вопросов в нашей православной аскетической культуре. До явления ему Господа Силуан в течение одного часа пребывал отлученным от Бога: Бог покинул его. У него есть страшные слова в описании своего состояния: «И мне ясно было, что я вечно погибаю». Это отлучение от Бога было предельным напряжением: это был, как мы говорим по-гречески, «кеносис», а по-русски «истощание». И когда после этого напряжения явился ему Господь, то не сказал ему никакого слова. Но позднее, когда Господь сказал ему: «Держи ум твой во аде», — слово Его имело отношение к тому страшному часу, который предварил видение Христа. И Силуан получил ответ на свое переживание о вечном аде как откровение от Бога вечного спасения. Каждый раз, когда мы отчаиваемся, по существу говоря, мы совершаем грех против любви Отчей. И когда мы так глубоко будем переживать всякий грех, который разлучает нас от Отца, тогда мы будем рыдать за все человечество. И это приблизит нас ко Христу, умирающему на Голгофе. После такой смерти следует воскресение.
Так, читая Силуана, мы должны понять, почему Господь говорит ему: «Держи ум твой во аде и не отчаивайся».
Почему так творит Господь и почему это есть наивысшая степень и наивысшая форма всей культуры аскетической? — Потому что грехопадение, отлучившее нас от единства с Богом, погрузило нас в страсти, и люди стали жить страстями. А когда человек умом пребывает во аде, тогда ни одна страсть не действует в нем: ни гордость, ни тщеславие, ни властолюбие, ни жадность материалистическая, ни плотская жизнь — ничто. Пред человеком — чистый абсолютный мрак, внушающий страшное отчаяние. И Господь говорит ему: «Держи ум твой во аде, который ты познал, но не отчаивайся», потому что в это время человек живет вне греха и страстей. И если он живет так, то он дает Богу место прийти и быть в нем. Господь дал этот опыт блаженному Силуану, когда он переживал вечное отлучение от Бога, вечную гибель.
Бог есть огонь, и приближаться к этому огню надо с величайшим смирением. Поэтому будьте осторожны с этим огнем. Для нас состояние, которое дано было жить Силуану, еще далеко не есть реальность. От страдания, которое он — Силуан — пережил, родилось состояние, когда он жил жизнью всего Адама. И это было не философское, а духовное состояние человека. Как мы можем держать ум во аде, подобно тому состоянию, в каком был Силуан? — Мы можем познать это в пределах нашего опыта, когда нас отягощает уныние. При унынии Отцы установили как общее правило — самопорицание: во всем обвинять себя. Это состояние ниже того, о котором мы читаем в житии Силуана. Но это — царский путь, оставленный нам Отцами. Итак, когда что-нибудь плохое происходит, человек говорит: «Это я виноват — если бы у меня не было плохих помыслов и если бы я был исполнен любви Христовой, то этого не было бы». И человек тоскует, печалится за себя и так вырастает постепенно в любви к Богу. Но любовь тех степеней, о которой мы читаем в житии Силуана, — это редкое явление в истории Церкви.
Вот, мы говорим о послушании — простое, маленькое дело; а он переживает послушание совершенно иным порядком. И представьте, что когда он встречается в жизни с грехом в людях, то от молитвы за них он затем переходит ко всему Адаму и молится со слезами исцелить и спасти всего Адама. Философски мы можем лишь немного связать этот переход, но как духовное состояние это живется на опыте, о котором пишет сам Силуан, когда о тех, кто не познал Бога, он рыдал больше, чем за самого себя. Мы легко умом можем догадаться, о чем идет речь, но пребыть в этом состоянии почти полвека — это невероятное явление. И это состояние человека уже приближает его ко Христу, Который восшел на Голгофу не за отдельную нацию, скажем, евреев или греков, но за всего Адама. И именно это состояние свойственно Христу как Богу. В таком состоянии человек начинает разуметь, что значит быть персоною. Если Бог открылся как Персона, то в таком опыте мы можем иметь понятие о персоне. Конечно, имеется в виду персона как идеальный образ и подобие Бога. В человеческих терминах говорить о персоне недостаточно. Когда человек становится персоною по образу воплощенного Логоса Отца, это уже есть обожение.
Итак, видите, мы так часто говорим о персоне. Началом опыта персоны является молитва за весь мир с глубоким плачем, молитва, которую можно назвать гефсиманской молитвой. Тогда человек понимает, что такое персона. Так что, видите, от телесной плотской формы, от земли взятой, мы видим дух человека, объемлющего в любви всю тварь, носящего внутри себя Бога. Вот состояние будущего века!
Многие полюбили Силуана, но у него есть одно выражение: «Я молюсь за весь мир, за все человечество, но я буду рад, если хотя бы один человек послушает меня и понесет покаяние»2. И один студент богословского факультета в Афинах сказал: «Почему Силуан говорит: хотя бы один человек? Может быть, даже еще нет такого человека?» Вот, у этого студента была интуиция, насколько предельно высоко напряжение этой культуры аскетической. Она видит в человеке отражение Божественной Персоны и осуществляет в нас в наивысшей форме образ и подобие Бога.
Будем благоговейно носить в себе слова Старца Силуана и знать, о чем идет речь. И тогда мы разумно можем отдать себе отчет, насколько мы еще далеки от того, какими должны быть.
Вопрос: А были святые, которые спаслись другим путем и не говорили о том, чтобы «держать ум во аде...»?
Отец Софроний: Трудно мне ответить на Ваш вопрос вот почему: Господь сказал: «Азъ есмь Путь», а Вы говорите: «Другой путь»... И нет другого пути ко Отцу, как только через Христа. Он говорит: «Никто не приходит ко Отцу, кроме как через Меня»3. Но можно сказать, что многие спаслись, не неся такого подвига, как, скажем, Силуан и другие: через жизнь по заповедям, спокойную и мирную, через неделание зла. Когда я впервые выпустил книгу о Старце, еще во Франции, митрополит Серафим сказал: «Ну, какой чудак этот отец Софроний, и что он говорит: «Держи ум твой во аде»?! Надо держать ум наш в Боге, а не во аде».
Силуан описывает одного молодого человека, приехавшего с Карпат на Афон. И этот человек сказал: «За мою жизнь я никого не опечалил, не оскорбил». И Силуан, выслушав эти слова, подумал: «Вот, за таких людей Бог хранит землю». Так что внешне пути могут быть разные, не обязательно монашество, но по существу своему другого пути нет: «Если кто хочет спасти душу свою, пусть погубит ее и несет Мой крест»4... Говорить иначе трудно. Так, Господь сказал, что верующий в Него берет крест, добавив: «В мире будете скорбны, но дерзайте: Я победил мир»5. Почему все мы будем скорбны в этом мире? — Потому что, когда появляется в нас жажда, чтобы любовь Христа царствовала в мире, мы видим обратное. Весь мир страдает, и любовь Христова в этом мире неизбежно страдает: вместо проявления любви — проявления ненависти, отвержения, унижения человека. Так, есть такое парадоксальное выражение: «Хочешь видеть святых — иди во ад».
Так что внешне можно говорить о множестве путей: на всех путях можно спастись. Но, по существу-то говоря, все-таки путь есть один — это Сам Христос.
-------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 Архим. Софроний. Старец Силуан. Париж, 1952. С. 20.
2 См.: Архим. Софроний. Преподобный Силуан Афонский. С. 120.
3 Ин. 14, 6.
4 См.: Ин. 12, 25.
5 Ин. 16, 33.