Как святитель Николай Мирликийский Чудотворец стал для нас родным и близ­ким ба­тюш­кой Николаем

Эта паломническая поездка состоялась в апреле 1999 года. После Пасхи, в Светлую Пятницу шесть человек из нашего прихода – Федор, Николай, Марина, Галина, Анна и Юлия –  отправились в путешествие на машине к мощам святителя Николая Чудотворца в Бари, что на юге Италии. С того момента прошло больше года. Появилась возможность отделить “зерна от плевел”. Уже по-другому мы воспринимаем некоторые события, которые произошли в нами в этой поездке.

О каких-то событиях, поступках можно жалеть или не жалеть, но осмысливаешь их по-разному сразу после происшествия и через какое-то время. В этой поездке мы приблизились ко многим святыням, и происходили еще какие-то вещи, которые нас духовно научали. Очень важно понимать, что в паломнических поездках ничего не происходит просто так, потому что этот период особым образом обозначен в духовном плане.

Я помню, какие у нас были сложности с оформлением документов, сроки поездки переносились несколько раз. Когда мы, наконец, выехали на машине с церковного двора, нас охватило чувство эйфории, и Марина так радостно произнесла: “Судя по нашему настроению, эта поездка будет какой угодно, только не называйте ее паломнической”. Но мы объявили ее паломнической – и весь храм за нас молился. Господь послал нам испытания на пути к Святителю. Причем, мне кажется, что самое сильные испытания были до молебна у мощей свт. Николая, словно он вел нас к тому, чтобы эта поездка стала именно паломнической до самого конца.

Мы чувствовали себя настоящими паломниками, которые порой не знают в пути, что и когда они будут есть, где они будут спать, доберутся ли они до своей цели и вернутся ли домой. Два раза у нас лопались шины, один раз мы чуть не упали с серпантина, один раз мы разбили чужую машину и думали, что попадем в какое-нибудь рабство, потому что не сможем расплатиться.

У нас была сопроводительная бумага от храма на русском, английском и итальянском языках, в которой говорилось о том, что группа граждан из России совершает паломническую поездку к мощам святителя Николая в Бари, и содержалась просьба по возможности оказывать содействие. Практически без остановок на отдых и сон мы ехали до белорусско-польской границы, и когда, наконец, добрались, обнаружили – ночь, дождь и огромная очередь ожидающих машин. Граница была закрыта до утра. Утром впервые мы решили воспользоваться этой бумагой. Эффект от ее предъявления был потрясающим: нас стали обыскивать очень тщательно и грубо. Нарушились первые планы, поскольку было воскресение, и мы надеялись причаститься в Польше в православном храме.

Далее мы поехали (стараясь также не тратить время) через Польшу, Чехию, Австрию, останавливаясь только для еды и для проверки документов на границах. И нигде мы не испытывали такого унижения, как на белорусской таможне. В турфирме “Радонеж”, где мы оформляли документы, нас больше всего пугали австро-итальянской границей. Мол, у вас нет брони на гостиницу в Италии, и поэтому вас не пропустят на территорию этой страны. Со страхом подъезжали мы к этой границе. Завидя издали контрольный пункт, остановились, приготовили заранее документы, помолились... Каково же было наше удивление, когда на границе мы обнаружили надпись “Non stop”, а пограничная будка давно заросла паутиной. Ну конечно, так и должно быть, ведь Европа объединяется в отличие от нас.

Мы почувствовали невероятное облегчение, радость и поняли – это реальность. Мы направились в Бари к святителю Николаю. На нашем пути лежали Венеция, Равенна, и все наши испытания были еще впереди...

Венеция

Под вечер мы приехали в Венецию, где планировали переночевать и осмотреть город. Забегая вперед, скажу, что гостиницы нам оказались недоступны, и все наши планы с ночевками сорвались. Все две недели мы жили в машине – вдали от России шесть человек на трех квадратных метрах нашей территории на колесах с российским флажком. Не пробовали? Уверяю вас – масса впечатлений.

Но вернемся в Венецию. От этого древнейшего города, некогда великого и роскошного, у нас остались неоднозначные впечатления. Юле, например, очень понравился город. Во многих местах она заметила изображение льва – символ евангелиста Марка – покровителя города.

Когда мы зашли в собор св. Марка, возникло ощущение, что мы попали домой. Хотя внешний вид собора – это невообразимое смешение стилей. Но внутри... Самое главное, самое ценное – мощи евангелиста Марка. Они находятся в алтаре. Но в католических храмах алтари не отделены от молящихся стеной иконостаса. Более того, женщины тоже могут войти в алтарь к мощам. С какой радостью мы пели тропарь евангелисту Марку – первому святому, к которому мы приехали! Здесь – Престол, и сразу душа затихает…

После посещения собора мы пошли по Венеции искать православный храм, обозначенный на карте города. Переходили по мостикам через каналы, по которым плыли гондолы с туристами и поющими гондольерами. Моросил (а порой и усиливался) дождь. Вода сверху, вода снизу, обшарпанные дома, грязные каналы – ощущения мертвого города, в котором нет жителей, нет домов, только гостиницы. Роскошный Дворец Дожей – как саркофаг посреди этого мертвого города, а вокруг – только туристы.

Наконец мы нашли греческий храм св. Георгия Победоносца. Храм был закрыт. Мы искали кого-нибудь, и появился человек, похожий на священника. Мы стали обращаться к нему по-английски, по-итальянски, но он не обращал на нас внимания, возможно, принимал за туристов. И тут Юля произнесла “Христос анэсти”. Он сразу обернулся и как-то потеплел. Открыл нам храм. Мы приложились к иконе великомученика Георгия, спели тропарь. Греческий священник обрадовался, узнав, что мы из России и очень почитаем этого святого, подарил нам иконки. Он говорил по-гречески, мы – по-русски, но все было понятно и выражено в двух словах: “Христос анэсти! Алефос анэсти!”.

Далее наш путь лежал в Равенну.

Равенна

Изначально Равенна не числилась в наших планах, но Ане предстоял госэкзамен по искусствоведению, и равеннские мозаики числились в экзаменационных вопросах. Она уговорила нас свернуть со скоростной дороги в Равенну.

Происхождение этого города теряется во мраке времени. Есть сведения, что он был основан еще за семь поколений до троянской войны. Храмы Равенны относятся к 5—6 векам. Это одни из самых древних христианских храмов на земле. Однако, в отличие от Венеции Равенна – очень красивый и живой город. Люди по улицам ездят на велосипедах.

Архитектура и убранство храмов удивительные. Внешне очень простые и скромные, кирпичная кладка почти без украшений. Но входишь внутрь – и глазам открывается такое потрясающее великолепие византийских мозаик, которые у нас не встретишь нигде. В наших иконах и фресках мы привыкли к более спокойной и сдержанной гамме цветов. Равеннские мозаики – яркие, радостные, и при этом удивительно гармоничные.

Своды мавзолея Галлы Плачиди, 5 в., (впоследствии выполнявшего функции часовни св. Лаврентия, который изображен на одной из мозаик) покрыты синим индиго. И на этом фоне, который изображает ночное небо, сияют золотые звезды. Несметное количество окружностей, звезд, цветков, подсветка – создается впечатление, что это не игра света, а сами звезды светят.

О церкви св. Виталия, заложенной римлянами и законченной и освященной византийцами в 6 в., историки архитектуры говорят, что в ней соединились гении Рима и Востока и, что эти составляющие больше никогда не смогут объединиться в столь гармоничное целое.

Во внутреннем убранстве храма – разные стили. Когда мы вошли в церковь, я сразу же остановилась и стала что-то рассматривать, но Аня дернула меня за рукав: “Это барокко, 18 в., это неинтересно, пойдем дальше”. А дальше, в глубине – апсида с волшебной византийской мозаикой, у которой мы замерли в изумлении...

К сожалению, на страницах газеты мы не можем передать тех чувств и впечатлений, которые вынесли из Равенны. Ни на фотографиях, ни на словах. Даже альбомы, которые мы привезли оттуда, могут только напомнить, но никак не отразить эти впечатления. Наверное, это можно только увидеть. И, увидев, никогда не забыть. Древние христиане общались с нами через столетия языком своих мозаик, рассказывали о Том, Кто им дорог, Кем они жили. Это было их прославление Господа, их молитва, дошедшая до нас через века. И мы молились вместе с ними.

Что останется после нас?..

В одной из католических церквей Равенны мы увидели: за свечным ящиком продают репродукции Троицы Рублева и Владимирской иконы Божией Матери. Женщина, которая их продавала, стала нам очень подробно объяснять по-итальянски, что это не оригинал, а такая маленькая фотография, которую наклеили на кусочек дерева.

Не будет большим преувеличением, если я, забегая вперед, скажу, что это были одни из самых распространенных иконок, продаваемых в католических церковных лавках. Самый распространенный образ в тот период был Падре Пио, к канонизации которого готовилась вся Католическая Церковь в те дни. Его лицо мы встречали повсюду, в том числе на флажках, чашках, тарелках и т. п. Так уж у них принято: бизнес везде и повсюду.

Уже выезжая из Равенны, мы слегка врезались в чужую машину (что-то вроде “мерседеса”). Возникла мертвая тишина: никто не выбежал из машины, но молча и одновременно все потянулись за молитвословами и стали читать акафист свт.Николаю, а Федор пошел разговаривать с итальянским водителем. Прошло всего несколько минут. Мы видели, как итальянец вытащил телефон, кому-то позвонил... Они пожали друг другу руки, и Федор вернулся: разбитый бампер нам простили только за то, что мы из России (!), и это было чудо.

Но все главные испытания и впечатления были еще впереди. По дороге из Равенны в Бари на скоростном шоссе у нас на одном колесе “полетела” резина. Это очень неприятное чувство – страха – когда на большой скорости машину начинает бить. Если наша поездка начиналась со слов “эта поездка будет какой угодно, только не паломнической”, то через некоторое время мы уже не выпускали из рук молитвословы. Все обошлось, конечно же не без помощи батюшки Николая. Мы остановились у обочины, поменяли колесо и поехали дальше. (Такая неприятность случилась с нами еще раз в Чехии, на обратном пути).

Федор и Николай, сменяя друг друга, вели машину день и ночь. Наш путь продолжался. В Бари к свт. Николаю.

Бари

Наконец, мы добрались до Бари. Оказалось, что это большой город с узкими улицами и односторонним движением. Остановились у какого-то католического монастыря, чтобы узнать, как проехать к свт. Николаю. Там нам дали в сопровождение монаха на маленьком автомобильчике. Он велел следовать за ним, и мы поехали по городу, стараясь не упускать его из виду. Это было даже забавно. Улицы узенькие, буквально набиты маленькими помятыми автомобилями, и никто не соблюдает правил дорожного движения. Но пешеход – как священное животное, ему уступают дорогу в любом месте.

Надо сказать, что так в Италии везде. Права пешехода – идти где он хочет и как хочет – соблюдаются свято. Однажды мы наблюдали в Риме, как женщина с маленьким ребенком в коляске шла по проезжей части довольно долго. Автомобиль медленно ехал за ней (а за ним – целая вереница других автомобилей) и никто (!) не посмел даже засигналить. Это было так непохоже на наших “хозяев жизни”, которые мчатся по нашим дорогам, обдавая грязью стоящих на тротуарах людей, не тормозящих даже на переходах и сигналящих, и ругающихся на любого замешкавшегося пешехода.

Добрались мы до храма, в котором покоятся мощи батюшки Николая. Священнослужители храма падре Адриано и падре Джордано сказали, что мы сможем подойти к мощам на следующий день. Мы оставили машину у храма и пошли искать подворье Московской Патриархии, где надеялись остановиться, и русский православный храм свт.Николая, который был построен по указу царя Николая II в начале 20 в. Но оказалось, что подворье еще не функционирует, а русский священник уехал на несколько дней из Италии и храм закрыт. Было очень жалко. И в храм не попали, и ночевать было негде.

Но когда мы вернулись назад к машине, нас ожидало новое и, наверное, самое сильное испытание. Мимо машины, в которой мы сидели, проехали два человека на мотоцикле, даже не притормаживая, сдернули сумку с сиденья и скрылись в узком переулке. В сумке был фотоаппарат с отснятой до Бари пленкой, документы и крупная сумма денег.

После всех уже случившихся неприятностей – еще и ограбление буквально в нескольких метрах от мощей свт. Николая. Оставшихся денег не хватало даже на бензин на обратную дорогу, не говоря уже о питании и экскурсиях в Риме. Первым желанием было – тут же сесть в машину и ехать из Бари домой. Слезы наворачивались на глаза. Было полное ощущение оставленности Богом. Но постепенно мысли и чувства пришли в порядок.

Буквально через час в полиции нам вернули сумку (конечно, без фотоаппарата и денег, но, по крайне мере, с документами – одной головной болью меньше) и посоветовали обратиться в “коммуну” за помощью. Что за “коммуна” – мы не знали. Может, там помогают бедным? Долго искали, пока, наконец, какой-то случайный человек, к которому мы обратились за помощью, взялся нас проводить, услышав, что мы из России. И потом хлопотал за нас в “коммуне”.

Оказалось, что “коммуна” – мэрия города Бари. И нам действительно там здорово помогли: обеспечили бесплатной гостиницей на ночь, У нас наконец-то появилась возможность вымыться как следует и выспаться в комфортных условиях. Так что к батюшке Николаю на следующий день мы шли чистые, отдохнувшие и спокойные. И несли с собой целую сумку записок и иконок от наших прихожан.

Мощи свт.Николая находятся за решетками в алтаре храма под престолом. Одна решетка ограждает алтарь, а другая – передняя стенка престола. Чтобы приложиться к мощам нужно встать на колени и практически лежа пролезть внутрь престола.

Когда мы только собирались в поездку, о. Александр Ильинов предупредил нас о том, что паломникам очень редко открывают мощи, только в исключительных случаях. Обычно позволяют только подойти и приложиться к решеткам алтаря.

Падре Адриано открыл нам обе решетки. До конца не веря своему счастью, мы вошли в католический алтарь, где в течение двух часов нас никто не беспокоил. Мы пели тропарь, стихиры, канон свт.Николаю, прикладывали огромное количество иконок и записок к мощам. Сердца и души наши наполнялись молитвой и благодарностью. Мы молились за детей и родителей, за наших близких, за весь пучковский приход, за Россию. Исчезло чувство Богооставленности. Это было чудесно. Вместе с нами молились русская женщина и ее сын, из храма свт. Николая в Пыжах, приехавшие в тот день в Бари.

Когда мы вышли из храма, было ощущение, что поездка закончилась. Мы не стали осматривать никакие достопримечательности Бари – не нужно это было.

Сейчас, по прошествии полутора лет, можно уже сказать: не будь у нас всех тех искушений и испытаний, которые Господь послал на нашем пути к святому, мы вообще не имели бы права поклониться ему. Быть может, прошли бы мы формально мимо всех святынь (к которым нам еще предстояло приблизиться), как проходят многие туристы: и смотрят, и не видят за внешними формами глубинную суть. И Он не вселил бы в наши сердца чувство исполненности, которое хотелось сохранить как можно дольше...

Та женщина с сыном из храма свт. Николая в Пыжах помогли нам материально. И мы еще раз на своем пути убедились, что Господь посылает испытания, но посылает и силы, и людей, помогающих их перенести. Мир не без добрых людей. Отчасти благодаря им мы смогли продолжить наш путь. Спаси их Господи!

А путь наш лежал в Рим, к первым христианам, к апостолам Петру и Павлу, к первым мученикам за Христа.

Рим

В Рим мы прибыли ранним утром в воскресенье. Первым делом купили карту города, чтобы побыстрее найти русский православный храм свт.Николая на Виа Палестро. Здесь тоже не обошлось без приключений. Оказалось, что мы купили карту не Рима, а его пригорода. На ней тоже была улица Палестро, и там тоже был храм, но не русский и не православный. Со второй попытки мы нашли нужный нам храм.

Служба шла на церковно-славянском языке. Наконец-то мы услышали родную речь! Мы приехали в неделю жен-мироносиц, и отец-настоятель после литургии дарил женщинам, работающим в храме, белые розы.

На воскресной службе присутствовало немного людей, гораздо меньше, чем в нашем деревенском храме. Хотя эта община (как нам сообщили прихожане) – единственная православная община в Риме, а Рим соизмерим с Москвой.

Рим – город необыкновенный. Русский философ Владимир Эрн писал в своих заметках: «В Риме семь городов – Рим архаический, Рим республиканский, Рим императорский, Рим средневековья, Рим ренессанса, Рим барокко и Рим современный – вросли друг в друга и образовали целое необычайной единственной в мире сложности».

Рим – это город во всей своей полноте, в котором жизнь течет непрерывно, и это сильно чувствуется. Про итальянцев говорят, что это люди с абсолютным вкусом. Среди молодежи мы не увидели ни панков, ни бритоголовых, ни одетых в какие-то непонятные куртки или штаны. Все итальянцы одеты со вкусом, просто и неброско. Во всех церквях мы встречали много школьников, приехавших не экскурсии. Они на этом растут и воспитываются. Для нас, например, всегда проблема вывести детей на экскурсию: надо искать автобус, ехать в Москву. Мы боимся, что дети устанут... А итальянские школьники могут ехать через всю Италию для того, чтобы в Равенне посмотреть старинные мозаики.

Мы нигде не видели разрисованных заборов, замусоренных подъездов, а рекламные щиты призывали только к нравственности и скромности в одежде. Италия вообще очень чистая и ухоженная. Мы проезжали на машине через города и селения и негде не встретили ни одной свалки – ни большой, ни маленькой. Да что там свалки – ни одной кучи мусора. Вокруг домов – много цветов. Земля вся возделанная, да так аккуратно, заботливо. Видно, что итальянцы любят свою землю. Наверное, иначе и быть не должно, поскольку земля со всеми ее красотами и чудесами дарована нам Богом, а как не любить Божье Творение!

Когда приезжаешь в Рим, то первый Рим, который тебя встречает, это Рим-барокко. Этот исторический пласт в Риме, наверное, самый крупный. Рим первых христиан – не на виду, он глубже и незаметнее. Первое, что поражает – это огромное количество барокко, которое давит на наш российский глаз, привыкший к более простым формам. Но, пройдя один раз в Равенне в церкви св. Виталия мимо барокко, мы уже немножко подготовились, чтобы за четыре дня пройти мимо Рима-барокко, Рима-возрождения – вглубь веков к первым христианам.

Четырех дней, которые мы могли себе позволить провести в Риме, очень мало для того, чтобы просто обойти все христианские святыни, которыми Рим буквально переполнен.

Мы шли от храма к храму, поклоняясь святыням. В самом большом католическом соборе ап.Петра на Ватиканском холме покоятся мощи ап. Петра, свт. Иоанна Златоуста, свт. Григория Двоеслова, апостолов Симона Зилота и Иуды, свт. Льва Великого, папы Римского, прп.Петрониллы девы, ученицы ап.Петра, св.Григория Богослова (часть главы которого находится в Московском Успенском соборе) и другие святыни.

В соборе ап.Павла на Остийской дороге мы поклонились его мощам. Там же покоятся мощи ап.Тимофея, ученика и сопутешественника ап.Павла, вериги ап.Павла, часть его посоха, частицы мощей ап.Иакова Зеведеева, брата Иоанна Богослова, ап.Варфоломея, ап.Иоакова, брата Господня во плоти, первомученика и архидиакона Стефана, праведной Анны, матери Пресвятой Девы Марии, честная рука прп.Алексия, частицы мощей блаженного Августина и др.

В соборе святого Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна хранится стол, на котором Спаситель совершил Тайную Вечерю с учениками Своими и установил Евхаристию; доска, на которой священнодействовал ап.Петр; обруч колодца, над которым Спаситель беседовал с самарянкой; плита, на которой воины, распявшие Спасителя, метали жребий об одежде Его; часть древа от яслей Господних; часть губки, на которой воины подносили уксус к устам Спасителя; часть багряницы, в которую облечен был Христос во дворе Пилатовом; часть крови и воды, истекших из прободенного ребра распятого Спасителя; плат, которым обернута была голова положенного во гроб Иисуса; части волос и ризы Божией Матери; часть челюсти Крестителя Иоанна; частицы мощей св. Марии Магдалины, св. Марии Египетской и св. Царицы Елены и др.

Собор во имя Божией Матери “Маджоре” (что значит – больший, поскольку по своей величине и важности он превосходит все существующие в Риме церкви во имя Божией Матери, числом до 80) был основан в 4 в. римским благочестивым вельможей Иоанном. Однажды во сне ему явилась Божия Матерь и повелела соорудить храм Ее имени на том месте, на котором он на следующее утро увидит свежевыпавший снег. На другой день, услышав о выпавшем на вершине Эсквилинского холма снеге, он отправился туда. Это было 5 августа, а август в Риме – очень жаркий месяц. В этом храме в настоящее время хранятся ясли, в которых некогда лежал Богомладенец Христос.

Особое впечатление произвел храм Честного и Животворящего Креста Господня, основанный в 330 г. св. Константином. Св. Елена обогатила его привезенными из Иерусалима святынями. В приделе реликвий в настоящее время хранятся части Животворящего древа, вложенные в крест; часть титла, бывшего на Кресте Господнем, с надписью “Назарянин Царь”; гвоздь из числа тех, которыми пригвожден был ко кресту Царь мира; два терна от венца, бывшего на главе Спасителя; большая часть креста разбойника благоразумного; честный перст св. ап. Фомы.

Надо сказать, что вообще в Италии, в том числе и в Риме, невозможно приложиться к мощам и к другим святыням. Все они находятся под стеклянными колпаками за двумя-тремя стеклянными стенами – как в музее (это и понятно – поток паломников и туристов огромен). Можно лишь издалека тихонечко спеть тропарь и величание (как это делали мы), но приложиться, как, например, у нас к раке прп. Сергия, невозможно – все очень далеко. И оформлено все очень непривычно для наших глаз. Например, честные главы апостолов Петра и Павла находятся отдельно от мощей в Соборе св.Иоанна Крестителя. В большой золотой клетке на огромной высоте, под самыми сводами собора – фигуры апостолов Петра и Павла. У них золотые головы, которые снимают  только один раз в году в день их памяти, достают честные главы апостолов и показывают верующим. Посмотреть можно только издали.

В церковь “Святая Святых” со стороны главного входа ведет Святая Лестница, по которой богомольцам можно подниматься только на коленях. Это – та самая лестница из дома Пилатова в Иерусалиме, по которой Спаситель восходил и нисходил четыре раза: по прибытии Своем к Пилату, когда ведом был от Пилата к Ироду, по возвращении от Ирода к Пилату и, наконец, когда шел в терновом венце на Пропятие. Мы также поднялись по этой лестнице на коленях, читая Иисусову молитву. Юлия задержалась на ней, поскольку перед ней оказалась большая группа паломников, продвигавшихся очень медленно. И, как она потом призналась, это было промыслительно, поскольку сначала она не была настроена на серьезный лад и раздражалась от медлительности других богомольцев. Но постепенно ее настроение изменилось. Мысли упорядочились и выстроились в молитву. Когда она поднялась наверх, в храм, слезы катились из ее глаз.

Церковь священномученика Климента, папы Римского, была построена на месте дома, принадлежавшего ему (91—100 г.). Несколько раз разрушалась, снова строилась. До наших дней дошло строение 12 в. Раскопки позволили увидеть подземные храмы разных времен – 4 яруса вглубь. Самые нижние уровни – языческого святилища и подземного святого озера. Выше – подземный уровень первоначальной базилики св. Климента 4 – 11 вв. Некогда она служила местом упокоения св. равноапостольного Кирилла, первоучителя славянского, столь дорогого для нас, русских. Святые братья Кирилл и Мефодий прибыли в 867 г. в Рим и принесли с собой часть мощей св. Климента, открытых в Херсонесе, куда тот был сослан. В Риме св. Кирилл заболел и умер 14 февраля 869 г. Честное тело его было погребено с величайшими почестями в Ватиканском соборе, затем было перенесено по просьбе св. Мефодия в церковь св. Климента и прославилось здесь чудесами и исцелениями. К прискорбию, впоследствии мощи св. Кирилла были сокрыты в неизвестном месте, а с течением времени и само имя славянских первоучителей было забыто в Риме.

В надземной части базилики кроме мощей св. Климента покоятся также мощи священномученика Игнатия Богоносца, первого из христиан, кровь которого обагрила песок Колизея.

Можно восхищенно любоваться романтической красотой Форума, живописным соединением мраморных развалин и зелени жасмина и роз, но на изящной арке Тита запечатлен грабеж и разрушение Иерусалима. А в Колизее гибли сотнями и тысячами звери, гладиаторы и христиане. Их кровь насквозь пропитала землю в Колизее. Свт. Григорий Двоеслов, папа Римский, послал в подарок византийскому императору Юстиниану, как святыню, горсть земли из Колизея, завернув ее в богатую ткань. Поэтому в один из четырех дней нашего пребывания в Риме, мы начали свой паломнический маршрут с Колизея.

Родственники замученных христиан, их братья и сестры по вере забирали ночью их тела, собирали песок, перемешанный в кровью, и уносили прочь из Рима за город в катакомбы – христианские кладбища первых веков. За три века катакомбы образовали целый подземный мир, который окружил Рим как бы могильным поясом. Аппиева дорога – один из путей, по которому проходили эти погребальные шествия.

Мы пошли пешком от Колизея по этой дороге в катакомбы св. мученика Севастиана. Это довольно долгий и местами не очень приятный путь. Было жарко. Пришлось идти по дороге без тротуаров. Мимо нас мчались автомобили один за другим.

На полпути к катакомбам стоит почти незаметная, внешне ничем непримечательная церквушка “Domine, quo vadis?” (Куда идешь, Господи?). Именно на этом месте уходящий из Рима от преследователей Нерона по настоянию своих учеников ап. Петр встретил идущего ему навстречу Господа Иисуса Христа, несшего крест. Поклонившись, св. Петр спросил: “Куда идешь, Господи?” - “Иду в Рим, чтобы снова распяться” - ответил Господь и стал невидим. И ап. Петр понял, что ему нужно возвратиться в Рим, чтобы пострадать там за Христа.

Мы немного отдохнули в прохладной тишине этого храма и продолжили свой путь в катакомбы.

К встрече с римскими катакомбами я готовилась заранее. Еще зимой до поездки в старом журнале “Наше наследие” (2, 1991) я случайно встретила «Письма из христианского Рима» В. Эрна, который был близким другом о. Павла Флоренского и о. Александра Ельчанинова и написал эти «Письма» по настоянию именно о. Павла Флоренского. Они буквально пронзили меня, и уже тогда я поняла – если мы доберемся до Рима, катакомбы будут стоять первыми в наших паломнических планах.

В житиях первых христианских мучеников меня всегда поражала сила их готовности пострадать за Христа. Они искали эту возможность и радовались ей. Для меня это было тайной, которая слегка приоткрылась после этой поездки.

Катакомбы насквозь пропитаны православными традициями. Их стены покрыты живописью и символами, среди которых можно встретить евхаристический символ виноградной лозы, рыбу, несущую на своей спине корзиночку с пятью хлебами и сосудом красного вина, изображения Божией Матери Заступницы с Божественным Младенцем на руках, фрески на темы сюжетов Нового Завета. Там есть маленькие церкви, в которых христиане собирались близ гробниц мучеников для молитвы и причащения.

Надписи на стенах могил говорят о почитании святых. Молитвы за усопших чередуются с просьбами молитв от усопших.

“Живи в мире и молись за нас”, “Да упокоит дух твой Господь”, “Живи в Господе Иисусе”… Ни в одной (!) из надписей не встречается слово “погребен”, но - “положен” или “покоится”.Эти надписи наиболее полно отражают “суть” катакомб (первохристианских кладбищ!) – нет смерти, нет печали, есть только беспредельная радость.

И тогда понятным становится непобедимый энтузиазм первохристиан (которого так не хватает нам, нынешним!), заражавший одних – до мгновенного обращения, озлоблявший других – до полного озверения.

“Первые христиане знали особую гармонию религиозного чувства (…). Они были свидетелями и участниками кратковременного благодатного абсолютного мира между Землей и Небом.” (В. Эрн) Но эта гармония первохристианства должна была умереть, переродиться в другое – непримиримую борьбу духа и плоти (так знакомую нам!).

“Истинно, истинно говорю вам, если зерно падше в землю не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода” (Ин 12:14).

И плоды этого “погибшего зерна” мучеников первохристианства – сонм новомучеников и исповедников, просиявших в Русской Православной Церкви спустя почти две тысячи лет. Господь даровал нам счастье быть свидетелями и участниками их прославления совсем недавно.

Идея нашей паломнической поездки к свт. Николаю родилась во время нашего пребывания в Соловецком монастыре, на земле, освященной кровью новомучеников Российских. И это было промыслительно. Мы ехали от новомучеников Российских последних времен поклониться первым христианским мученикам Рима. И это паломничество помогло нам протянуть в своих душах через века духовную ниточку и осознать удивительную связь и единство с ними.

В настоящее время в катакомбах ведутся раскопки, и они очень похожи на лабиринт, в котором можно легко заблудиться и вообще не выйти оттуда. Такие случаи уже были, поэтому в катакомбы можно попасть только с проводником. К сожалению, русскоговорящего проводника для нас не нашли и мы были в катакомбах очень не долго. Мощи первохристианских мучеников в настоящее время хранятся не в катакомбах, а в разных церквях Рима, в том числе – в церкви св. Пракседы, дочери ап. Пуда. По преданию, она сама их здесь собирала. В этой же церкви сохраняется в особом ковчеге верхняя часть столба к которому был привязан Христос во время бичевания.

Домой!

Конечно, мы не отказались от соблазна посетить Ватиканские музеи и сокровищницы, Сикстинскую капеллу, расписанную Микельанджело библейскими сюжетами, Ватиканскую библиотеку и галерею географических карт. Но все эти сокровища не произвели на нас должного впечатления. Оно было экскурсионного плана, а отнюдь не паломнического. По картине “Страшного Суда” Микельанджело можно изучать анатомию – настолько изумительны пропорции тел, а каждое лицо имеет свою неповторимую индивидуальность. Но к молитве такое произведение не располагает.

Конечно, на обратном пути мы не могли не заехать (хотя и ненадолго) в знаменитую Флоренцию – самый красивый город Италии, город мастеров и художников. На улицах – небольшие дома с витринами на первом этаже. В одном доме пекут хлеб, в другом – ткут ковры, в третьем – делают свечи… И тут же все это продают. Очень красиво и уютно.

Великолепный Флорентийский Собор “Божией Матери с цветком” и не менее великолепный баптистерий (т.е. крестильня) св. Иоанна Крестителя, покровителя города. Свод купола баптистерия украшен восхитительными византийскими мозаиками 13-14 веков на библейские сюжеты, начиная с Сотворения Мира и – далее по кругу в несколько рядов – до Страшного Суда с грандиозной фигурой Христа, разделяющего души праведных и грешных. Войдя в крестильню мы застыли в изумлении – это был гимн Господу. И стало так понятно, что если ты что-то делаешь для Господа – это должно быть так, во всей полноте, какая только возможна.

P.S. Эта поездка была для нас не простой и действительно паломнической. Мы хотим поблагодарить всех тех, кто о нас молился тогда. Спаси вас Господи! Вашими молитвами и предстательством свт. Николая мы вернулись домой живыми, смогли приложить иконы и ваши записки к мощам и привезти миро.

р.Б. Галина